Знаменитые новокузнечане
В разделе собраны биографии новокузнечан, соответствующие Положению о сайте.
На данном сайте есть ещё два раздела с персоналиями - «Герои Донбасса: имя в истории Новокузнецка» и «Читаем город: имя в истории города», где также представлены биографии известных земляков.
На данном сайте есть ещё два раздела с персоналиями - «Герои Донбасса: имя в истории Новокузнецка» и «Читаем город: имя в истории города», где также представлены биографии известных земляков.
Выдающийся российский ученый-географ. Кандидат наук (1985)
Родился в 1939 году в селе Аил (сегодня в черте села Кузедеево) Новокузнецкого района Кемеровской области.
По окончании новокузнецкого пединститута (НГПИ) с красным дипломом в 1963 году стал ассистентом кафедры физической географии того же пединститута.
С 1968 года – старший преподаватель кафедры физической географии, 1973-1976 – аспирант Томского государственного университета.
В 1985 году на основе многолетних экспедиционных исследований успешно защищает кандидатскую диссертацию на тему: «Реконструкция динамики термического режима летних месяцев и оледенения на территории Горного Алтая в XIV-XX вв.».
1995 год – становится доцентом кафедры физической географии.
Опубликовал 52 научные работы.
Умер 18 декабря 2014 года.
Слово о Михаиле Федоровиче Адаменко: ученом, преподавателе и человеке / В. В. Бутвиловский, Ю. П. Иванов, Е. Н. Селищев, М. Л. Гилёв, О. В. Гилёва, В. А. Рябов, В. И. Силенков, А. А. Сюбаев // Известия Алтайского отделения Русского географического общества. – 2016. - № 2 (41). – С. 77-86.
Нашего полку убыло. 18 декабря 2015 года ушел из жизни Михаил Федорович Адаменко – выдающийся ученый, географ, педагог.
Он родился в 1939 году, и символично то, что именно в этом году был открыт естественно-географический факультет Новокузнецкого пединститута, а также основано Кузнецкое отделение Русского географического общества.
Детство и школьные годы Михаила прошли в старинном сибирском селе Кузедеево, расположенном в 50 км южнее Новокузнецка. Вблизи села – березовые перелески, пашни, луга, рядом – полноводная Кондома, а на склонах ее правобережья распласталась черневая тайга с уникальным «Липовым островом». Впечатляющие места. Вроде и Сибирь, но какая-то необычная. А еще у села была хорошая агробиостанция и фруктовый сад, где на яблонях вырастали аж полукилограммовые яблоки. Суровая сибирская тайга, утопающее в зимних снегах низкогорье, и здесь же – липы и яблони! Как же такое может быть? Но разве не могло это не пробудить у толкового мальчишки непреходящий интерес к природе и родным местам?.. Выбор будущей профессии для него был ясен – не каждому так в жизни повезет!
Его детство и юность проходили в тяжелый период послевоенного восстановления страны. Деревенская закалка учила Михаила понимать жизнь, уважать свой и чужой труд, развивать смекалку и умение действовать. «Делу – время, потехе – час» и «жила бы страна родная...» были не пустыми словами для многих его сверстников.
После окончания школы, следуя своей мечте о профессии географа, Михаил Адаменко поехал учиться в г. Сталинск (сегодня – Новокузнецк) – и, конечно же, на естественно-географический факультет! Поступал два раза. Первый раз его, деревенского паренька, срезали. Работал в геологоразведке, готовился к экзаменам… Поступил! Учился легко, с интересом и завершил учебу, получив красный диплом.
Как лучшему студенту-выпускнику ему предложили работу ассистентом на кафедре физической географии Новокузнецкого государственного педагогического института. Здесь он и трудился всю свою жизнь, став доцентом и кандидатом географических наук. Эту работу он оставил только два года назад, в возрасте 74 лет!
Но и после, несмотря на обострившуюся болезнь, Михаил Федорович не терял интереса к жизни и географическим исследованиям, а свои полевые архивы и спилы-экспонаты позаботился безвозмездно передать в Красноярский институт леса СО РАН.
Пытливый ум, наблюдательность, стремление понять природу и происходящие в ней процессы сформировали профессиональные интересы будущего ученого-географа, и их круг был действительно велик. Об их научной актуальности говорят не только изданные, но и некоторые переизданные авторские работы, посвященные дендрохронологии, климатологии, палеоклиматологии, оледенению Алтая и Кузнецкого Алатау, региональной физической географии и педагогике.
М. Ф. Адаменко никогда не занимался научной графоманией, не «пиарился» на телевидении и в интернете, не стремился к широкой известности. Он не гнался за количеством публикаций и не писал компиляционные учебные пособия. По его убеждению, дело не в количестве изданных статей и книг, а в их качестве. Каждая опубликованная научная работа должна нести действительно новую, важную и выверенную информацию, будучи изданной и не в престижных журналах (зачастую менее зависимых от конъюнктуры и более свободных от редакторских пристрастий). Кстати, как один из редакторов сборника «Природа и экономика Кузбасса», он немало способствовал публикации работ молодых исследователей и интересных новых разработок.
На наш взгляд, наиболее важным научным достижением М. Ф. Адаменко являются результаты его дендрохронологических исследований и их прикладная интерпретация, увязанная с местными климатическими условиями и палеоклиматологией. Правильность и тем самым ценность этих результатов обусловлена, прежде всего, глубоко продуманной, логичной и корректной методикой исследований, начиная от полевых изысканий и кончая камеральной обработкой полученных материалов. Именно в этом отношении дендрохронологические работы М.Ф. Адаменко являются образцовыми и стоят на самом высоком международном научном уровне. Пожалуй, в географии нечасто находятся примеры более обоснованного, целенаправленного, добросовестного и честного, подчеркиваем - честного решения поставленной задачи. Научная нравственность и корректность всегда были его приоритетом!
Стремясь заглянуть в прошлое и распознать происходившее в природе (чтобы правильнее понимать современные природные процессы и их будущие тенденции), Михаил Федорович всегда озадачивался вопросом «с помощью чего и каким образом?». Есть много способов, но выбор пал на дендрохронологию – особую «машину времени» географии. Другие методы палеогеографических исследований во многом спекулятивны, трудно проверяемы и весьма неточны. Потому и отношение к ним, их результатам и возможностям достаточно лояльное, позволяющее без особых проблем собирать данные, публиковать статьи и защищать диссертации. С помощью таких методов имеется возможность выдавать разнообразные реконструкции обширного временного диапазона, но качество и точность их сомнительны. Легко добываемые, но сомнительные результаты были не для М. Ф. Адаменко.
В отличие от других методов дендрохронология дает возможность заглянуть в прошлое хотя и недалеко, но зато с точностью до года, позволяя по величине годичных колец оценивать прирост деревьев и, тем самым, судить о благоприятности условий их обитания и их изменениях от года к году. Казалось бы, чего проще: деревьев в горах и на равнинах много, делай спилы, измеряй годичные кольца, реконструируй климат прошедших веков, публикуйся, защищайся... Только одна незадача: реконструкции получались разные как в оценке величин климатических изменений, так и в их хронологии даже для одних и тех же участков, хотя климатические тренды и на обширных региональных пространствах не могут быть существенно различными. Разногласия в реконструкциях приводили к спорам (либо «приспосабливай» под уже известные и именитые, либо «пробивай» свои). Только, как и водится в спорах, в них не всегда истине принадлежит главное место. А суть и решение проблемы заключаются, как правило, в методике исследований и прежде всего в понимании того, что мы можем определить достаточно точно, а что не можем, каковы условия решения задачи, где таится опасность совершить ошибку, какую информацию следует анализировать, какие знания необходимы, прежде чем приступить к научно-исследовательскому труду.
М. Ф. Адаменко принадлежал к той немногочисленной категории ученых, которые не только именно так понимают научно-исследовательский труд, но и действуют соответственно этому пониманию. Для него было важно найти и опробовать действительно подходящие для решения задачи объекты. Как истинный географ, он подошел к проблеме с разных сторон: изучил и проанализировал информацию о физиологии и биоэкологии древесной растительности региона, о влиянии рельефа, почв, снежного покрова, осадков и температуры на рост деревьев и оформление их годичных колец, об особенностях произрастания разных пород деревьев в сходных и различных условиях и т.д. Кроме того, М.Ф. Адаменко провел специальные опытно-методические исследования, позволившие убедиться в правильности или ошибочности предполагаемых связей параметров годичных колец с параметрами различных условий произрастания деревьев. Ему удалось понять, что на годовые и даже сезонные вариации погоды и климата прирост деревьев реагирует наиболее точно только в очень суровых местах их произрастания, каковыми являются склоновые урочища у верхней границы леса вблизи снежников и ледников. Другие более благоприятные или, наоборот, неблагоприятные условия не подходят для решения задачи реконструкции палеоклимата по дендрохронологическим данным. Подобные простые, но нетривиальные выводы способны делать весьма одаренные исследователи.
С помощью четко обоснованного статистического анализа он сравнил дендрохронологические данные и данные местных многолетних метеорологических наблюдений. Анализ позволил установить, что среди множества климатических параметров наиболее значимым для прироста деревьев в высокогорье является среднемесячная температура воздуха в июне и июле. Отсюда следовал вывод, что по дендрохронологическим параметрам мы можем достаточно точно и объективно реконструировать погодичные значения среднемесячных летних температур, но не более того. Остальные климатические параметры (температура других сезонов, количество осадков, влажность воздуха, количество безморозных дней и др.) не определяются. С помощью статистики (к примеру, факторного анализа) можно было бы формально корректно определить и их вероятностные значения и связи, и тем самым придать большую наукообразную комплексность и весомость своим трудам, но М.Ф. Адаменко не пошел по пути получения таких сомнительных результатов.
Трудности реконструкции палеоклимата множились также и тем, что у нас в Сибири нет гигантских «мамонтовых» деревьев возрастом до 3-4 тыс. лет. Наши лиственницы, сосны и ели и в благоприятных для них условиях редко доживают до 400-600 лет, а что тогда говорить о суровых высокогорьях? Кроме того, эти деревья по-разному реагируют на внешние условия в периоды своей юности, зрелости и старости. Поэтому нельзя судить об изменениях внешней среды на длительный отрезок времени по спилам единичных деревьев, пусть даже и долгожителей. Для этого необходимо сравнивать между собой спилы от множества деревьев, произраставших в разное время, дабы не только наращивать величину дендрохронологической шкалы, но и подтверждать ее характерные особенности многочисленным и «независимым» друг от друга «кольцевым» фактическим материалом.
Чтобы убедиться в том, что реконструкции не являются фикцией, а воспроизводимы и достаточно объективны, нужно было отыскать и опробовать в высокогорье сотни разных деревьев, в том числе и произраставших в прежние времена. Останки таких деревьев могли сохраняться только при их быстром погребении ледниковыми или склоновыми отложениями. Чтобы их обнаружить, требовались большой целенаправленный поисковый труд и помноженная на знание удача.
Вообразить себе этот огромный, кропотливый и зачастую физически тяжелый труд поможет перечень лишь основных необходимых работ. Сначала нужно было организовать неоднократные полевые экспедиции в высокогорные районы Алтая и Кузнецкого Алатау, пройти многие сотни километров поисковых маршрутов по горам на абсолютных высотах выше 2 тыс. м, найти множество подходящих деревьев, погибших или еще растущих лиственниц и «кедров».
От каждого дерева, диаметр которого иногда превышал метр, требовалось сделать вручную несколько спилов, потом доставить эти спилы в Новокузнецк, вручную отшлифовать до зеркального блеска и проявления клеточной структуры древесины. Затем под микроскопом пронумеровать, сосчитать и измерить годичные кольца (а многие имеют ширину не более 0,1 мм) по четырем радиусам, выявить редкие ложные или выпавшие из последовательности кольца, построить детальнейшие дендрохронологические графики. И только по сотням таких графиков можно делать выводы!
Да, итоговые «кривые Адаменко» кажутся простыми и неказистыми, но сколько за ними работы, мастерства и точности! Да, можно сказать, что это не научный, а рутинный добросовестный инженерный труд. Однако не следует забывать, что ему предшествовал научно обоснованный выбор объектов и методов исследования, а завершал научный анализ и синтез, давший строго определенные выводы – выводы, которые позволили сказать о ежегодных температурных изменениях в прошлом и которые являются базисом для других климатологических построений и интерпретаций. Поэтому работы М.Ф. Адаменко по-настоящему научны и не потеряют своей ценности в принципе!
Защищать кандидатскую диссертацию М. Ф. Адаменко не спешил, считая другие научные и педагогические дела более неотложными. В конце концов, под давлением руководства института, которое по-своему было также право, диссертация была написана и в 1985 году успешно защищена. Несмотря на то, что работа М. Ф. Адаменко шла вразрез со многими устоявшимися представлениями, большинству оппонентов пришлось согласиться с ее защищаемыми положениями, ибо методически обоснованной работе возразить трудно.
Жизнь и деятельность ученого объединило глубокое понимание необходимости развития и популяризации географии и ее огромной значимости в региональном общественно-экономическом развитии. В своих лекциях Михаил Федорович умело раскрывал географические процессы, происходящие на юге Западной Сибири, сделав региональную физическую географию интересной и востребованной наукой. Его мечтой была прикладная география, и он отчетливо видел ее практические возможности в нашем регионе. Великолепно зная физико-географические особенности северо-западной части Горной Шории, он, к примеру, доказал возможность и убеждал в необходимости организации промышленного садоводства на этой территории. В последний период своей творческой деятельности темой его исследований стала природно-гуманистическая парадигма географии в аспектах краеведения.
Научные труды М. Ф. Адаменко охватывали не только дендрохронологию и региональную физическую географию, но и гляциологию, геоморфологию, гидрологию и климатологию Горного Алтая и Кузнецкого Алатау. И здесь было сделано немало нового и интересного. Хорошо известны специалистам его работы над составлением региональных атласов и каталогов. Отметим, что и на этом поприще М. Ф. Адаменко отличало умение вникнуть в обширный фактический материал, выделить главное и наиболее достоверное, наглядно представить и интересно обобщить географическую информацию. Участвуя в написании учебных пособий по региональной географии, он не забывал о студентах, которым предстояло учиться по этим пособиям, поэтому писал логично и системно, понятно и сжато.
Михаил Федорович не был кабинетным ученым. По возможности, не считаясь с личным временем, он находился в длительных полевых экспедициях и походах, к которым активно привлекал и студентов естественно-географического факультета. Каждая его экспедиция была отличной исследовательской школой для молодых географов. По инициативе М.Ф. Адаменко на факультете была создана студенческая научно-исследовательская лаборатория дендроклиматологии (СНИЛДендро), где под его руководством студенты учились созиданию научных «продуктов» такого качества, которым можно гордиться. Неудивительно, что в результате появлялись интересные студенческие научные доклады, занимавшие первые призовые места на многих вузовских и всесоюзных конференциях, а коллективные статьи в сборниках «Природа и экономика Кузбасса» до сих пор ценятся в научном мире и цитируются не только в России, но и за рубежом.
К обучению студентов М. Ф. Адаменко относился на редкость серьезно, неофициально внедрив свою педагогическую систему передачи знаний, опирающуюся на поддержку и энтузиазм преподавателей-единомышленников. В двухгодичном курсе общего землеведения, который курировал Адаменко, читались не только соответствующие учебной программе лекции, но и велись практические занятия. Значительная часть персонального времени преподавателей тратилась на многочисленные дополнительные консультации для студентов и прием предварительных экзаменов по всем основным темам (блокам) землеведения. За семестр таких тем набиралось несколько. Только сдавшие блоки студенты допускались до официальных экзаменов, а сдавшие блоки на «отлично» получали такую экзаменационную оценку автоматически. Эта система требовала уйму дополнительного (естественно, неоплачиваемого) времени, но она позволяла даже «слабым» студентам освоить некий объем знаний. В итоге преподавателей было нельзя упрекнуть в недостаточном исполнении своего профессионального и гуманитарного долга. Сравнивая педагогическую систему Адаменко, к примеру, с университетским обучением географии, можно со всей ответственностью утверждать, что она была гораздо эффективнее.
Много занятий М. Ф. Адаменко проводил с учителями школ, будучи в русле современных тенденций и актуальных задач географии, педагогической теории и практики. Сохранилось методическое пособие по региональной географии, в котором М. Ф. Адаменко изложил свою программу школьного обучения. Она примечательна своей сжатостью и системностью, а также обширным списком весьма интересной дополнительной литературы.
К сожалению, сборник имел очень малый тираж и отсутствует даже в библиотеках. Тем не менее, он подтверждает статус М. Ф. Адаменко как одного из лучших методистов области. Кроме того, он являлся бессменным организатором географических олимпиад для школьников. Будучи уже на заслуженном отдыхе, Михаил Федорович вместе с коллегами, соратниками и учениками принимал посильное участие в организации учебно-познавательных маршрутов в Кузнецком Алатау, а в качестве члена жюри и автора вопросов и заданий – в городских и областных олимпиадах по географии.
Среди его учеников много известных ученых и педагогов. На заданный в узком дружеском кругу вопрос «почему он так много времени уделяет своим ученикам и что им движет?», М.Ф. Адаменко, чуть подумав, ответил: «Да нет тут ничего особенного... Мы как семья, и для меня студенты – мои младшие братья»... В этой фразе и сконцентрировано отношение Михаила Федоровича к людям.
Все эти факты подчеркивают особую значимость педагогической деятельности М. Ф. Адаменко как для него самого, так и для обучающихся. «Вкладывал душу, выводил на орбиту» – говорят о Михаиле Федоровиче его ученики, давно уже сами ставшие географами и не только. Сколько специалистов выпустил он за полвека – сотни, тысячи?! Ему не было свойственно профессиональное «выгорание», к сожалению, порой типичное в педагогической среде. Добросовестное и умелое выполнение своих преподавательских обязанностей, общественная активность, требовательность к себе – не пустые слова по отношению к М.Ф. Адаменко. Он был действительно таким, а не казался! Потому и пользовался неизменным уважением среди коллег по работе и среди студентов!
Студенты вспоминают его с искренней теплотой: замечательный преподаватель, обладающий беспримерным энтузиазмом настоящего ученого, а еще… просто хороший человек с тонким чувством юмора. Вот одно из писем от бывших студентов: «Михаил Федорович Адаменко в стенах института всегда был немногословен и, пожалуй, даже угрюм. Однако каждое его слово было весомо и выдержано, наполнено глубоким смыслом. Среди студентов и коллег-преподавателей его уважительно называли «ходячей энциклопедией». По-настоящему раскрывался он во время экспедиции. «Угрюмая маска» исчезала, и из молчаливого строгого преподавателя он превращался в удивительно интересного собеседника. Мог весело и весьма в тему выразиться, рассказать поучительный случай из своего экспедиционного опыта. Был способен удивить... Несмотря на свой давно уже не юный возраст, мог дать фору любому начинающему географу при покорении горных вершин.
В свою бытность он делил всех студентов на две популяции: «ванно-банную» и «сумчатую», при этом себя относил к последней. Михаил Федорович считал, что настоящим географом может стать лишь тот студент, который не только «хорошо читает книжки», но и во многих местах побывавший, увидевший, прочувствовавший мир вокруг себя... Вся наша последующая школьная педагогическая и научная работа так или иначе следовала форме и методам М. Ф. Адаменко... В нашей памяти он навсегда останется хорошим руководителем, необыкновенным географом-практиком, с задумчивым видом стоящим на берегу реки с геологическим молотком в руках»...
Из еще одного письма: «Объяснение механизма атмосферной циркуляции, как и пример экономического влияния «изотермы 12 градусов», данные Михаилом Федоровичем на практических занятиях, запомнились особенно. Именно тогда я почувствовал, что наконец-то начинаю что-то смыслить в географии и понимать связь природных и социально-экономических процессов... Занятия всегда проходили в атмосфере увлеченности, взаимопонимания и какой-то непонятной тогда для нас, студентов, влюбленности Михаила Федоровича в свой предмет.
А какие темы курсовых и дипломных работ он предлагал!.. Только сейчас понимаешь, что жизнь для него была невозможна без географии. Осознание этого пришло, когда сам стал преподавать... В должности заведующего кафедрой мне уже не удалось поработать с Михаилом Федоровичем, а вот как ассистент и старший преподаватель я помню его поддержку советом и, конечно, знаниями. На любой вопрос о природно-хозяйственных особенностях Кузбасса можно было получить ответ под особенным «углом», который позволял взглянуть на проблему совершенно необычно и, что важно, географично».
В воспоминаниях коллег он остался интеллигентным человеком в лучшем смысле этого слова, который не поддавался сиюминутным порывам и являлся «реалистом здравого смысла». Был скромен и напрочь лишен дутого жеманства, не терпел выскочек и людей недостойных, чье положение в обществе держалось исключительно на голом «пиаре».
Мягким по характеру он не являлся. При необходимости проявлял должную твердость, но не по мелочам. М.Ф. Адаменко видел мир, каков тот был, и не носил «радужные» очки. Власть имущих оценивал по делам, критически относился к курсу страны и до перестройки, и после. Очень уважал советскую власть, давшую, по его словам, огромные возможности и перспективы советскому народу, и негодовал, что партийная верхушка и коррумпированные группы, начиная с хрущевской «оттепели», саботировали развитие социализма, а их последователи в итоге привели страну в феодальный капитализм и состояние сырьевой колонии. Он видел эту публику насквозь и еще дальше...
Общаться с М.Ф. Адаменко было приятно и интересно. Он умел не только рассказывать, но и внимательно слушать. Его эрудиция впечатляла. Михаил Федорович был знатоком не только географии, но и геологии, литературы, экономики, садоводства, политики, истории. Средневековая и современная история России была его особым увлечением. Видел будущее России в тесном сотрудничестве с другими странами. Особенно подчеркивал положительные стороны векового немецкого влияния на развитие России: будучи географом и знатоком истории он не мог его отрицать, считая трагические события последнего столетия великим несчастьем обоих народов и происками «третьей» стороны.
С большим уважением Михаил Федорович относился к культурным, научным и техническим достижениям Запада и Востока. Ценил хорошую поэзию. Мог по памяти, без всякой подготовки прочитать большие отрывки из полюбившихся произведений Омара Хайяма, Николая Заболоцкого, Шота Руставели или А.С. Пушкина. Любил упоминать в своих выступлениях афоризмы. «Хвалу и клевету приемли равнодушно» – частенько слышали от него окружающие, а также: «Если не наелся, то и не налижешься!» В последние годы он умел получать особое удовольствие от летнего солнечного дня, хрустящего яблока, рюмки «географического чая», разговора с интересным человеком и других, казалось бы, обыденных вещей.
Жизнь была пройдена бок о бок с женой Натальей Александровной, с которой он познакомился, когда еще учился на геофаке, а она – на инязе. Вместе вырастили троих детей: двух сыновей и дочь. Подрастает уже четверо внуков. Младшая дочь – Марина Михайловна Адаменко – стала географом и продолжает дело отца, исследуя Кузнецкий Алатау и его новейшую геологическую историю. За семь дней до ухода Михаила Федоровича она получила диплом кандидата географических наук. Порадовала! И фамильное дело Адаменко ширит, тем самым, свою географию...
Такой вот очень краткий рассказ о Михаиле Федоровиче – правда о том, каким же бывает иногда человек; правда, нужная нам, остающимся, для науки и справедливости... Говорят, что нет идеальных людей и каждому свойственны какие-то недостатки и нехорошие поступки. Наверняка были они и у Адаменко... Обсуждая нашу статью, мы подняли вопрос и об этом. И вы знаете, мы не смогли ответить на него утвердительно! Не нашли, не припомнили. Не бросались они в глаза.
Использование материалов сайта разрешено только с письменного разрешения МБУ «Муниципальная информационно-библиотечная система г. Новокузнецка». Запрещается автоматизированное извлечение информации сайта любыми сервисами без официального разрешения МБУ «Муниципальная информационно-библиотечная система г. Новокузнецка».
