Весна. Я подвожу дедушку к трем березкам, что растут на берегу реки у монастыря. «Зачем нужно было ехать в Новгород?» - не понимаю. Но тут, как бы читая мои мысли, Владимир Иванович говорит: «Сейчас, внучка, я познакомлю тебя с твоим прадедушкой Иваном Саввичем Герасименко и его друзьями». Он обнимает ствол дерева и тихо начинает...

1941 год. Кузнецкстрой. Люди прибывают в город из разных уголков нашей Родины.
На проходной очередь. Стоит гул. И вдруг раздается заразительный смех, все внимание на весельчака.

– А что, ребята, просто так ждать, давайте познакомимся. Леонтий. Всё могу, всё умею, – широко улыбаясь, представляется Черемнов.
– Иван Герасименко.
– Александр Красилов.
– Ты, Саш, что так официально. Мы же друзья, Алтай, село Старая Тараба Кытмановского района, – скороговоркой произносит Леонтий.
– А я сразу со всеми знакомлюсь, – ответил широкоплечий, скуластый Александр, который рано повзрослел и за свою жизнь успел побывать и председателем колхоза в Старой Тарабе, и грабарем…

Дверь открылась, и пришедших начали приглашать.
Три только познакомившихся парня оказались последними.

– Ну, что, сейчас устроимся и ко мне, хотя домик еще не достроен, но с женой и детьми познакомлю, – предложил Леонтий.
– И сколько у тебя детишек, – поинтересовался Иван.
– Трое.
– У меня пятеро, – ответил Саша, – и дом тоже не достроен. На одной улице живём. Мы друзья с детства.

Иван ахнул: «Ну, молодец. Поможем. Правда? А у меня один – Володя, все родственники в Днепропетровской области остались, наверно, поэтому и могу ездить по стране, я – каменщик! А теперь мы с вами стали коновозчики артели «Красный транспортник».
Так и началась дружба трех коммунистов. Работали по две смены, не сговариваясь, понимали – надо.

– А дома, достроим, вся жизнь впереди, – говорили интересующимся.

Отдыхали тоже вместе: в кино, на речку, в лес. На улице Горноспасательной все их знали, считали родственниками, братьями. Всегда веселье, кутерьма, визг, кипит работа.
Не успели…
Страшное известие потрясло всех – война.
Не сговариваясь, оказались в призывном пункте в одно и то же время.

– Записывайте, всех вместе, – твердо сказал твой прадед.
Домой шли молча.
– Как оставить жен и детей в недостроенных домах? – сказал в слух Саша, – как будто читал мысли друзей.
– Да, уж, а у тебя жена на сносях, шестой скоро появится.

Стало тихо.
Паша, жена Александра Красилова, сказала: «Тебе никак нельзя на войну!»

– Кто за меня от врага моих детей и тебя прикроет?

На этот ответ ничего не смогла возразить Прасковья Николаевна Красилова, только обняла мужа, а он посадил её и обратился к неродившемуся ребеночку: «Все будет хорошо, скоро встретимся, – и поцеловал нежно Пашу, улыбнулся, – не плачь!»
Встретились на вокзале. Эшелон 299-ого полка 225-ой стрелковой дивизии. Коммунистов оказалось в вагоне четверо. Девять дней ехали на фронт. Разговаривали мало, не шутили, каждый думал: что его ждет…

В Омске оружие получили, оттуда на Москву двинули, затем Ленинград и река Волхов. От Крестов пришлось идти им пешком по Ленинградскому шоссе. Наседали «юнкерсы». Приходилось долго оставаться на одном месте. Провианта не было. Иван все беспокоился: «Почему не идем? Мы воевать приехали, а не по лесам отсиживаться!» Однажды ночью, он все ворочался и вдруг сказал: «Не спится. Пойду посмотрю, что да как». Друзья переглянулись. Но не стали спрашивать «может человеку надо», хотя прислушивались к удаляющимся шагам от землянки. Время тянулось медленно:

– И я выйду, тревожно что-то, – не выдержал Саша.

Но тут показалась рука прадеда с вещмешком. Мы уставились на неё.
– Картошечки не желаете? – поинтересовался без тени шутки Ваня.

Командир, Денис Артемьевич Быков, только и смог произнести: «Рискуешь ведь?»
– Без риска, не выгнать извергов с родной земли, – сказал, как отрезал, Иван Саввич.

Взводный Поленский стал выделять сибиряков. Прадеда назначил командиром первого отделения взвода, Леонтия – наводчиком, а Александра – помощником наводчика пулемётного расчёта. Так пролетели четыре месяца службы. Поленский командовал чётко, продумывал каждый шаг роты, относился к солдатам, как к своим детям, хотя был только на пару лет их старше, а кое-кого и того, младше.

– Поступило задание: освободить Кирилловский монастырь, заставить врага раскрыть свою огневую систему, уничтожить передовые точки и дзоты и захватить «языка», – отрапортовал Поленский и добавил, – всех брать не буду, передвигаться придётся по льду реки, мы будем, как на ладони, но взять монастырь – это значит открыть путь вей дивизии…

Трое друзей одновременно шагнули вперед.
– Я и не сомневался в вас, ребята.

Три часа ночи. Выдвинулись. Вдруг появились часовые. Прадед снял ножом одного, но фриц успел выстрелить, началась беспорядочная пальба. Но наши двадцать два разведчика не останавливались, ползли. Вот они огневые точки. Александр бросает в дымоходную трубу дзота гранату. Взрыв.
– Молодец, Саша! – кричит Герасименко, не прекращая огня.

Второй дзот взорван. Прадед подбегает к амбразуре, хватает ствол пулемёта, который обжигает руки, и тут только чувствует что-то тёплое и липкое ползёт по его лицу, а на белом маскхалате появляется красная бороздка крови. «Ранен, – мелькает в мыслях, – но не сейчас, некогда! – боковым зрением видит: бежит Стёпа Дубина, санитар, а Поленский приказывает выйти из боя, – но нет, ещё не время!»

Тут заработали две новые огневые точки.
– Туда! – но как незаметно подползти?

Иван Саввич взглядом встречается с друзьями. Они одновременно встают, становясь отличными мишенями, и бегут к дзотам, немцы не понимают, что происходи:, им закрыли обзор, они видят только три движущиеся фигуры, которые принимают весь огонь на себя. Иван прикрывает телом дзот, его пытаются сбросить, но подоспевает друг Саша Красильников, а Леонтий Черемнов нейтрализует второй дзот. Обе огневые точки закрыты телами друзей.

– Ура! За героев! – кричит санитар.
А у Леонтия застывает на губах улыбка: «Мы смогли!»…

Дедушка остановился и вытер глаза.
– Каждый год 29 января мы собираемся одной большой семьёй и, фамилий-то уже не счесть, читаем последнее письмо Александра Красилова: «Паша, родная, прочти эти строчки детям, – он не уточнил чьим, видно предчувствовал, что это его последний бой, - никогда не огорчайте маму, одна она у вас, как Родина – одна, будьте её защитниками, честными и мужественными, берегите друг друга, ведь только вместе можно всё преодолеть. Победа будет за нами! Мы вас все очень любим! Ваш папа, Александр Красилов».

Понкратьева Анастасия Вячеславовна,
студентка Новокузнецкого педагогического колледжа
(1 место в номинации «Юбилейная персона. Проза»)
Руководитель: Антипова Елизавета Алексеевна
Апрель 2022